НОВОРОССИЙСКАЯ
ТОРГОВО-ПРОМЫШЛЕННАЯ
ПАЛАТА

– Игорь Геннадьевич, с какой скоростью для вас движется время?

– Не быстро и не медленно. Все идет своим чередом. С годами, конечно, чаще задумываешься, сколько прожито, что за это время сделано, но останавливаться на достигнутом никогда не хочется. Надо идти вперед. И какой смысл – оглядываться назад? Единственное сожаление, что время, как важнейший и невосполнимый ресурс, используется недостаточно эффективно. Недаром появилось такое понятие как тайм-менеджмент: людей сегодня учат, как за одно и то же время суметь сделать гораздо больше. Это правильно. Терять часы, дни, годы жизни не хочется. Лучше использовать время на то, чтобы приобрести друзей, принести кому-нибудь пользу, заработать денег, в конце концов…

– На что вы чаще всего расходуете свободное время?

– Мне нравится учиться. И нравится применять полученные знания на практике. Для меня это особое удовольствие. Торгово-промышленной палатой в Новороссийске я руковожу с 1995 года, я стоял у истоков ее создания, и все это время продолжаю учиться. Сегодня вновь работаю по программе открытого университета Великобритании, пишу диплом МВА (Master of Business Administration) на тему организации стратегического процесса в системе торгово-промышленных палат Российской Федерации.

– На каком языке ваш труд?

– На русском. В работе я использую много источников на английском языке, но какой смысл писать на иностранном, если эта работа основана на российском опыте и, я надеюсь, будет востребована в нашей стране.

– Игорь Геннадьевич, а в дорогу вас чаще зовут дела или новые впечатления?

– В последнее время – дела. Мы с моим заместителем Юлией Ростовиковой часто проводим обучающие тренинги в других городах России, на Украине. Пару лет назад по программе МВА я побывал в Африке – в Танзании и Руанде. Это был курс на тему познания законов и принципов развития общества в сравнении с законами живой природы и развивающихся стран.

– С каким открытием вы вернулись из Африки?

– Не могу сказать, что это стало открытием для меня, но я еще больше убедился: развитие и стабильность несовместимы. Линии стабильности в графике развития должны быть очень короткими, если мы хотим двигаться вперед. И кризис – это очистительное явление. Просто задача любого управленца добиваться, чтобы уход в «минус» был минимальным, а рывок в «плюс» – максимальным. А стабильность – это комфорт, это хорошо и приятно. Но такое явление, если оно длится долго, может привести к застою. Кризис – это познание чего-то нового, а если у человека все стабильно, то нет и импульса к развитию. Так происходит в любом обществе. Жизнь, как качели: взлеты и падения, а ты управляешь ими. И если ты в гармонии с высшими силами, то делаешь это успешно и ничего не боишься.

– Вы верите в высшие силы?

– Верю. Я не очень большой адепт конкретной религии, но верю в то, что Бог создал человека по своему образу и подобию. Это означает, что каждый из нас, живущих на Земле, – созидатель, творец.

– Игорь Геннадьевич, а какой давний случай или яркий момент жизни помнится вам, будто он произошел вчера?

– Какой-то конкретный случай не опишу, но хорошо запомнился двор в Саранске, где прошло мое детство. Этот двор был образцового содержания: сплоченная группа пенсионеров высаживала там клумбы с цветами, все мы очень гордились редкими сортами роз. Но оттуда исходила и угроза нашему детству – мы не могли спокойно играть в футбол во дворе. Мячик все время улетал в клумбу, кто-то из детей аккуратно, чтобы ничего не повредить, за ним устремлялся, и все равно мы были плохие! Вот эта холодная война между мячами и розами подняла в моей душе первый протест: почему любовь к цветам пересиливает любовь к детям? Тем более, что я тоже любил цветы. И все дети во дворе понимали, что цветы – это хорошо, это красиво, но нам никто не верил! Именно тогда у меня сложилось понимание, что в любой ситуации должен быть поиск компромисса. В то время я еще в школу не ходил.

– В раннем возрасте вы стремились верховодить сверстниками? Когда вы впервые почувствовали себя лидером?

– К лидерству я никогда не стремился, но как-то получалось, что именно меня всегда избирали то председателем совета дружины, то секретарем комсомольской организации. Хотя в семье нас с сестрой воспитывали по-советски: будь лучше, но не высовывайся. А как такое возможно? Быть лучше всех, но в то же время ничем не выделяться? Задача, на мой взгляд, невыполнимая. Лучшего – все равно заметят. А потом, я не думаю, что в школе вожака выбирали, исходя из лидерских качеств подростка. Брали, скорее, послушных.

– Вы, например, чем выделялись среди сверстников, можете сказать?

– Я неплохо учился. И не был хулиганом. К тому же родители проявляли заинтересованность в моем воспитании, я не был брошен на произвол судьбы. И папа с мамой, наверное, были правы, когда советовали не высовываться. Ведь сколько ярких личностей, проявивших себя в раннем возрасте, в итоге ничего не добились в жизни. Систему было не сломать, а человека – легко!

В юности я сформировался как человек, не боящийся изменений. В то же время не проходил этапа всеобщего отрицания. Никогда не изменял своим принципам, и судьба сама выводила меня на нужное направление.

– Зная Игоря Жаринова как человека свободолюбивого и свободомыслящего, мне трудно представить вас на воинской службе, где шаг влево, шаг вправо, мягко говоря, не приветствуется…

– Тем не менее, я дослужился до капитана первого ранга. В военной службе меня угнетало, что мой потенциал используется не по максимуму. Для меня важно – быть полезным людям. Работая в торгово-промышленной палате, я могу это свое стремление реализовывать постоянно. Люблю и творческий подход к делу, всегда приветствую это у своих коллег.

– Как тогда получилось, что вы выбрали в юности специальность военного переводчика?

– Мне хорошо давался в школе иностранный язык, в то же время воинская служба для юноши в нашей стране была неизбежна. Выбирая для себя военный институт, я думал, что этот вуз лишь «немного военный». Оказалось, что он «сильно военный» и только «немного» институт. Поступить в это учебное заведение было очень тяжело, особенно выпускнику школы из провинции. Но мне помогли лидерские качества – не поступив в институт с первого раза, я по-настоящему «завелся». Среди абитуриентов я был не самый лучший, но в вуз оказались зачисленными ребята, которые мне в подметки не годились. При всем моем критическом отношении к себе, я понимал, что они превосходили меня только по одному параметру – положению родителей, почти все были москвичами.

За время приемной кампании мы успели хорошо узнать друг друга. Мы жили в лагере с воинским распорядком – нарядами, уборкой, и в то же время сдавали вступительные экзамены. Вернувшись домой в Саранск, я легко поступил в университет на «иняз». Но мне нужна была победа над собой, поэтому со второй попытки я все-таки стал курсантом военного института, где усиленно изучались иностранные языки.

– Какими языками вы владеете?

– Английским и новогреческим.

– Недавно для меня стало открытием, что ваша трехлетняя дочь отлично понимает английскую речь, правда, говорить на этом языке отказывается…

– Настя если чего-то не хочет, ее не заставить. Характер у нее еще тот!

Наша дочь от рождения не слышала от меня ни одного слова, обращенного к ней, на русском языке. Я разговариваю с ней только на английском. Такое решение – чтобы ребенок с пеленок слышал иностранную речь – в нашей семье было принято с подачи моей жены Татьяны.

Настю никто не учит английскому, я просто с ней общаюсь на этом языке. А разве мы учим детей русскому? Они сами учатся. Дочь пока не хочет говорить на английском, потому что у нее потребности в этом нет. Она знает, что папа поймет и на русском. В то же время за границей, когда ей что-то надо, она может спросить на английском. Например, в американском отеле, когда они с мамой искали бассейн, она спросила, где он находится.

К воспитанию дочери у нас уже более зрелый подход. Когда рос сын Алексей, у молодых родителей была главная задача – накормить ребенка, одеть, обуть, вечером уроки проверить. Сыну в свое время можно было сказать «нельзя», и все. Для дочери этого недостаточно – мы приучили ее к тому, что она такая же личность, как мама с папой и все остальные люди. Простого запрета она не примет, ей нужны резоны. В то же время мы с супругой готовы выслушать доводы в пользу какого-то ее желания. Если она нас убедит, мы с радостью ей уступим. Учимся договариваться, в жизни Насте это очень пригодится. Воспитание ребенка должно идти без нажима и непонятных ему запретов, тогда это не будет подавлением личности.

– Для вас важно, чтобы последнее слово оставалось за вами?

– Нет. Хотя иногда я, конечно, так поступаю – и на работе, и дома. В сложной ситуации диктатура незаменима. В спокойной обстановке можно и нужно быть демократом.

– Игорь Геннадьевич, ради чего человек стремится к победам? Ради наград?

– У кого-то это и так происходит. Но я стараюсь жить по-другому: надо стремиться к достижению цели, а победы придут. Высшие цели недостижимы, как путеводная звезда, но, двигаясь в направлении этой звезды, ты обязательно одержишь свои победы.

– Ваши победы всегда вознаграждались: родителями, начальством, государством?

– Далеко не всегда. В этой связи мне близки два принципа. Первый: можно достичь многого, если не будешь думать о том, кто снимет сливки. И второй: делай, что должно, а будет – то, что будет.

Вообще, я хочу сказать, что правильно организованное общество помогает лучшим людям выйти наверх.

– Вы можете вывести свою формулу успеха?

– Формула успеха, на мой взгляд, заключается в четком понимании, что для тебя – успех. Надо как можно раньше выявить свое предназначение. Может, в тебе природой заложено стать лучшим в мире дворником. Конечно, социальная среда может как препятствовать, так и способствовать развитию. Важно – не наступить на горло собственной песне.

– Удача – непременное условие для успеха?

– Удача – это непознанная закономерность.

– Вы хотите сказать: везет тому, кто везет?

– Именно так. Ты должен точно знать, к какой цели идешь, и тогда из миллионов шансов, которые жизнь подбрасывает нам каждый день, ты не упустишь тот самый единственный.

Когда твои цели высоки и помогают гармонизировать мир – иными словами, если в твоей формуле успеха нет разрушающей составляющей, ты обязательно получишь в итоге положительный результат.

Формула успеха может иметь и такую трактовку: что ты посылаешь миру, то тебе и возвращается. Если ты хочешь просто денег и вымаливаешь их у высших сил, на тебя, в конце концов, может свалиться мешок с деньгами. Но сам ты окажешься в инвалидном кресле. Вряд ли кто-то захочет себе такого счастья. Вот некоторые мечтают оказаться на месте Абрамовича – стать обладателями несметных богатств. Но счастлив ли олигарх? Кто в его внутренний мир заглядывал?

– Игорь Геннадьевич, а вы все возможности использовали, которые преподносила вам жизнь? Или что-то все же упустили?

– Откуда ж мне знать! Я стараюсь использовать удачное стечение обстоятельств. Опять же, что можно назвать удачей? Например, недавно я задел колесом чужую машину. Водителя рядом не было, свидетелей – тоже. Удачное стечение обстоятельств? Вроде бы, да. Я мог бы спокойно уехать, и никто не узнал бы о происшествии. Но я оставил под «дворниками» свой номер телефона, водитель потом позвонил мне, и мы договорились. По отношению ко мне тоже так поступают. Порядочных людей, на самом деле, немало в нашем обществе. В данном случае я не мог воспользоваться таким стечением обстоятельств. Один из основных моих жизненных принципов заключается в том, что я не должен подставить другого человека.

– Как вы принимаете подарки судьбы: с недоверием или с благодарностью?

– Для того, чтоб поблагодарить судьбу, надо вначале понять, что это за подарок. По интернету тоже часто «подарки» присылают: вы выиграли 125 миллионов! Но если ты много трудишься, и вдруг приходит вознаграждение – в таком подарке можно не сомневаться. Во всех остальных случаях, думаю, должна работать интуиция.

– Наш номер выходит в сентябре. В связи с этим такой вопрос: вы помните, как пошли первый раз в первый класс?

– Помню, что я очень не хотел идти в школу. Перед глазами стоял печальный опыт девочки-соседки, которая была старше меня на пару лет. Родители лупили ее за двойки. Поэтому когда мои сверстники радостно хвастались, что идут в первый класс, я им говорил: «Дураки! Вы еще пожалеете!» В школе я учился очень хорошо, хотя лупить меня никто не собирался. А первое сентября у меня было как у всех: ранец, цветы…

– Игорь Геннадьевич, назовите качество, которое, на ваш взгляд, роднит всех успешных людей.

– Целеустремленность. То есть, во-первых, наличие цели, во-вторых – стремление ее достичь.

– А первым быть трудно или, наоборот, легко?

– Если это твое предназначение – занимать позицию лидера, то легко.

– Я уточню: лично вам?

– Да. Но я же не всегда и не везде первый. А там, где первый – мне легко.

Наш разговор с Игорем Жариновым происходил незадолго до его юбилея: 16 сентября, в день освобождения Новороссийска, Игорю Геннадьевичу исполняется 55!

«ПерVый» поздравляет одного из самых ярких в городе руководителей и желает, чтобы ум, энергия, талант организатора и потрясающая способность Игоря Жаринова видеть на несколько шагов вперед были востребованы на самом высоком уровне.

Текст: Татьяна БЕСЕДИНА

Фото: Анатолий Поздняков